Альманах Россия XX век

Архив Александра Н. Яковлева

«СИЛ БОЛЬШЕ НЕТ МОЛЧАТЬ О ТОМ ТЯЖЕЛОМ ПОЛОЖЕНИИ, В КОТОРОМ ЖИВУТ НАШИ СОВЕТСКИЕ ЛЮДИ»: Документы РГАНИ о социальном кризисе в СССР в середине 1950-х гг.
Документ № 3

Сводка полученных редакцией «Правды» писем о «недочетах сложившейся на практике системы заработной платы и о нарушениях принципа оплаты по труду»

05.11.1954


Секретно


Сводка

писем о недочетах сложившейся на практике системы заработной платы и о нарушениях принципа оплаты по труду1.

 

В редакцию «Правды» поступают письма, авторы которых отмечают, что сложившиеся к настоящему времени должностные оклады и система оплаты отдельных видов труда привели к резкому повышению заработной платы некоторых категорий работников и недостаточному материальному обеспечению лиц, получающих низкую зарплату.

Авторы писем предлагают урезать чрезмерно высокие оклады и премии высокооплачиваемых категорий работников (установить максимум), повысив при этом оплату работникам физического труда.

В письмах ставится вопрос о больших различиях в размерах пенсионного обеспечения по старости и инвалидности: одни получают с избытком, другим пенсии не хватает даже на существование.

Приводим выдержки из ряда писем.

 

Крылов Н.В., рабочий завода «Бежецксельмаш» (Бежецк, Калининской обл., Песочная ул., д. № 4/4. Письмо 163811).

«Мне до сих пор не ясно, каким образом мы подойдем к коммунизму, если в нашем социалистическом хозяйстве такая огромная разница в заработной плате между рабочими и руководящими работниками.

Этот вопрос я разбирал с разных сторон и пришел к выводу, что разница в зарплате является вредной для развития нашего государства и общества.

У нас на заводе самая низкая зарплата 300 рублей, а самая высокая 2500 руб. В других местах люди получают 15–20 тысяч и более. При таких условиях одному нужно работать месяц, а второму 4 года.

Объем работы, правда, не одинаков, но уж не так-то он велик, чтобы нужно было допускать такую разницу в окладах.

При такой разнице создается значительное различие в материальном положении рабочих и руководящего персонала предприятий, нарушается коллективность в работе, потому что рабочие и руководство отделяются друг от друга. Все руководители, начиная от районных работников и до министерства, приезжая к нам на завод, кроме директора никого не знают. Критика ослабевает. Многие работники боятся критиковать вышестоящих наиболее материально обеспеченных лиц, чтобы не быть побитыми.

В поисках “хорошей” жизни люди, получающие небольшую зарплату, с основной работы увольняются и работают на дому (портнихи, сапожники), по найму (плотники) и т.д.

Лица, получающие большую зарплату, пользуясь своим служебным положением, занимают квартиры по 100–200 м2, несмотря на то, что в такой квартире та или иная семья не нуждается. Если бы не было большой разницы в зарплате, то от такой сверхроскоши многим пришлось бы отказаться. В дома отдыха, санатории и курорты, в преобладающем большинстве едут те, у кого большие оклады, а не те, кому бы следовало отдохнуть и подлечиться.

Мы растим поколение строителей коммунизма, но дети наши воспитываются в разных условиях. В одной семье ребенку негде учить уроки и нет денег на кино, а в другой — дети ни в чем не видят нужды и ходят с малых лет в дорогих платьях.

В институтах и техникумах у нас готовят специалистов, которые после школьной скамьи будут руководителями наших предприятий. Но разное воспитание детей накладывает отпечаток на всю их дальнейшую судьбу.

Студенту богатых родителей полторы тысячи и больше высылают папаши на прожитие и эти юноши и девушки, гордясь своим положением, ставят себя выше других. Таким образом, общественность, т.е. товарищи по парте, с ними не дружат, и они остаются одни. И вот эти “одни”, не видя ни в чем никакой нужды в быту, кончают институт и сразу же становятся на путь бюрократов и деляг.

Разница в зарплатах нужна, но не такая большая, как она есть».

 

М.С. ЧЕРНЫЙ (Молотовская обл., г. Губаха, Набережная ул., 12)

«Следует задуматься над тем, правильно ли положение, когда существует огромная разница между зарплатой большого количества малоквалифицированных рабочих и непомерно раздутой, роскошной зарплатой научных работников, военных и “высших” работников промышленности и административного аппарата. Для нашей системы амплитуда от 210 рублей в месяц до 18–20 тысяч (не говоря уже о более высоких суммах) — недопустима. Не будет преувеличением сказать, что это отклонение от ленинских принципов, изложенных им в ряде работ».

 

Нежданов Г.Н. — инвалид Отечественной войны II гр., бывший учитель, орденоносец, 1917 года рождения, библиотекарь (гор. Молотов, ул. Большевистская, дом 35, кв. 7. Письмо 153895).

«В настоящее время существует большая разница в оплате работников умственного труда высших квалификаций и работников физического малоквалифицированного труда.

Уборщицы-“технички”, няни в детских яслях и садиках получают 210 рублей, трамвайные кондукторы, перронные контролеры, прачки, сторожа — 280–310 руб., тогда как административно-управленческие кадры, профессура, писатели, крупные актеры, конструкторы, военные высоких званий получают до 15 000 рублей и значительно выше. Разница выражается отношением 1:72, 1:48. Таким образом, одна часть членов советского социалистического общества, строящего коммунизм, причем часть, занятая трудом, не производящим непосредственно материальной продукции, хотя и очень важным и полезным, и ценным, обеспечена в 72, в 48 раз лучше другой его части. Причем, к этой другой части относятся очень большие контингенты населения.

Если даже взять заработок квалифицированных рабочих на ведущих предприятиях, выполняющих и перевыполняющих нормы труда, то и он — этот заработок (примерно 800–1000 руб.) в 18,7, в 15 раз ниже, чем заработок этих высокооплачиваемых специалистов.

Конечно, нельзя говорить о мелкобуржуазной уравниловке, забывать формулу от каждого по способностям, каждому — по количеству и качеству его труда, но нужно, чтобы разница в зарплате колебалась, примерно в пределах 1:5, 1:4 (т.е., чтобы зарплата одних была не ниже 400–500 руб., а зарплата других не превышала 2000 руб.). Здесь речь идет о твердых ставках, но отнюдь не о сдельной зарплате шахтеров, работающих под землей и получающих очень высокую зарплату с выработки. Такой заработок, понятно, не должен быть регламентирован.

Обращает на себя внимание тот факт, что зарплата уборщиц в школах Министерства просвещения — 210 рублей, в ОБЛОНО — 300 рублей, в Авиатехникуме — 400 рублей, в сельхозинституте — 410 рублей (с апреля 1954 года), а труд один. В чем же принцип такой «разнокалиберной» оплаты?

Параллельный пример: няни в детяслях и детсадах получают 210 руб., няни в домах ребенка — 310 рублей.

Несмотря на политику систематического снижения цен на товары широкого потребления, жизнь для большей части населения еще нелегка. Прожиточный минимум семьи с доходом в 200–300 рублей — очень низок. Такой семье нет возможности покупать детям молоко, сливочное масло, яблоки. Такая семья ходит в обносках. Ей недоступно приобретение валенок, зимнего пальто и уж, конечно, посещение кино, театра.

Спрашивается, может ли такая семья покупать драп на пальто в магазинах по цене 570 рублей за метр?! А дешевого сукна по цене 57–60 руб. за 1 метр в продаже нет, да и оно для такой семьи дороговато.

Может ли уборщица, прачка купить себе новое платье за 400–500 рублей, или пальто за 1500–2000 рублей?

Такая семья питается черным хлебом и картошкой, покупает сахар в количестве, далеко не соответствующем нормальным потребностям. А нужно еще приобретать дрова, покупать книги, учебники, тетради для детей, учащихся в школе.

В то же время, другие семьи ходят в дорогих меховых дохах, в каракулевых и котиковых саках, носят шелк, атлас, панбархат, коверкот, бостон, швыряют деньги на кутежи в шикарных ресторанах, приобретают автомобили, мотоциклы, радиолы, содержат домработниц, абонируют постоянно лучшие места в театрах.

И вот нарождается определенный антагонизм, правда, не социального порядка, но все же антагонизм; такие семьи друг к другу в гости не ходят и если вступают в контакт, то он сводится к тому, что женщины из плохо обеспеченных семей нанимаются к зажиточным семьям мыть полы, стирать белье, пилить дрова, т.е., иными словами — это контакт “черной и белой кости”.

Зачастую женщины, жены ответственных работников, нигде не работают, и в то же время сами не ведут свое хозяйство. В то время как жены простых работников заняты и на производстве и домашним хозяйством. Женщина из бедной семьи до 60 лет зовется Нюрой или Дашей, не имея отчества, тогда как женщина из зажиточной семьи в 19–20 лет уже Валерия Аркадьевна, Лира Ивановна, или Мария Петровна.

Дети в бедных семьях зачастую (когда их много) растут вялые, хилые, без игрушек, плохо одетые, плохо питаются.

Валентин Овечкин в статье “Поговорим о насущных нуждах литературы” (“Литературная газета” № 91 от 31 июля 1954 г.) поднимает вопрос о неуместности ежегодного выдвижения на Сталинскую премию литературных произведений, не прошедших проверки временем, и предлагает ввести премирование раз в 5 лет, что сократит затрату государственных средств и обеспечит более объективную и строгую оценку литературного труда. В той же статье говорится о необходимости пересмотреть некоторые пункты авторского права, размеры вознаграждения писательского труда, о сверхгонорарах и чрезмерных заработках, когда, примерно, автор одной более или менее удавшейся вещи может получать деньги, переиздавая ее (при этом нередко пускается в ход “ловкачество”, когда некоторые успевают переиздавать свои книги по многу раз в ущерб другим — не худшим); такой писатель строит себе поместье, скупает антикварную мебель, музейные сервизы.

Нужно регламентировать такие заработки, определить максимум годового дохода. В. Овечкин такую оплату писательского труда называет бесхозяйственной тратой государственных средств. Нельзя мириться с тем, что кто-то имеет возможность роскошествовать в самых фантастических масштабах, удовлетворять любую свою прихоть, предаваться излишествам, в то время как имеется еще значительное число семей, в которых можно (и это нужно смело, вслух назвать) наблюдать недоедание, порою истощение, недостатки самых элементарных вещей, зачастую — добротной одежды, соответствующей сезону.

Дети есть и в тех и в других семьях. И обеспечены всем необходимым должны быть и те и другие. Все дети имеют право на счастливое детство и должны иметь возможность пользоваться им! Если мы еще не имеем полного изобилия материальных благ для всех советских людей, то в распределение имеющихся нужно внести серьезные коррективы.

Нужно повысить заработок низкооплачиваемых работников — уборщиц, нянь, прачек, дворников, перронных контролеров и прочих с 210–300 рублей до 400–500 рублей, соответственно пересмотреть фонды зарплаты высокооплачиваемых специалистов и установить максимум зарплаты в 2000 рублей (и в отдельных случаях — 2500–3000 руб.). Этого максимума, как говорится, “за глаза хватит”! Это будет справедливо, и люди интеллектуального труда не будут в обиде на это, если они истинные патриоты: трудности нужно переживать совместно и дружно. Без уборщиц, прачек, нянь, дворников — тоже нельзя обойтись, а мириться с их крайне низкой материальной обеспеченностью нельзя. Они не виноваты в том, что не получили образования, но при такой оплате и детям их оно не будет доступно. Да и при условии всеобщего образования кто-то должен выполнять простые физические работы. Повторяю, что сознательные советские люди не обидятся на понижение их чрезмерной высокой (при нынешней ситуации) зарплаты, да и живут же врачи на 600–700 рублей, учителя на 700–900 рублей, (а их труд тоже творческий)».

 

Сосновский (Москва, Измайлово, 5-я Парковая, 4а. Письмо № 157629).

«Среди некоторых коммунистов создалось тревожное настроение в связи с тем, что известные группы коммунистов СССР, стоящие близко к власти или осуществляющие прерогативы власти, чрезвычайно обогащаются. В этой среде начались пьянство, разврат, моральное разложение, пренебрежение к народу.

Поэтому многие коммунисты хотели бы возврата к скромности, к партмаксимуму.

Коммунисты ждут, что будет наведен порядок. Народ хочет, чтобы новые “миллионщики” были превращены в советских людей, чтобы не было перерождения».

 

В. Зыкин (г. Сыктывкар, Пушкина, 4, кв. 24. Письмо 158527/47).

«Почему известная часть людей у нас, попав на руководящие посты, портится и отрывается от народа? Мне кажется, наряду с многими причинами субъективного порядка способствует этому два момента:

Простой человек получает определенную сумму заработка. Грань между личной и общественной собственностью тут очень четко определена. Этого у руководящих работников нет. Зачем не преследуется использование автомашин для личных, бытовых целей ответственными работниками и членами его семьи? Почему не рассматривать поездки на служебных машинах на охоту, рыбную ловлю и т.д. как кражу социалистической собственности? Зачем превращать шоферов в прислугу? Лучше прибавить заработную плату, но обязать всякое использование государственного имущества для личных целей оплачивать полностью из получаемого содержания. Разница, четкая граница между государственной и личной собственностью должна быть у всякого члена социалистического общества, какой бы высокий пост он ни занимал. Я, безусловно, против уравниловки, но за установление для всех четкой границы между личным и общественным добром.

Сила партийного работника в его тесной связи с народом. Зачем для партийных работников отдельные жилые дома, особые санатории и т.д. Почему не представлять им все это вместе с другими гражданами нашей страны, будет лучше и для самого партийного работника и для рядового человека».

 

Иванов Ю.М. — студент философского факультета МГУ (Москва, В-234, дом студента МГУ, зона Р, комната 916).

«Каждый трудоспособный получает у нас от общества по количеству и качеству труда.

У нас есть твердые минимумы в оплате труда различных категорий. Но у нас нет твердого максимума в оплате труда ряда высоких категорий, а именно: писатели, художники, артисты и другие деятели искусства, работники научных учреждений и ученые и т.д., личные доходы которых на фоне общего жизненного уровня народа при социализме стали настолько резко отличаться, что о ряде наших известных и уважаемых писателей в народе стали ходить разговоры и даже анекдоты, далекие от той высокой миссии, которую народ возлагает на них.

В печати есть серьезные сигналы об измельчении и моральном разложении, о плесени и золотой молодежи.

Острый недостаток средств, как и наоборот пресыщение ими, одинаково вредны. Еще Гоголь в “Петербургских повестях” (“Портрет”) ярко показал, как деньги губят талант и искусство.

Нужно установить максимум личных доходов. Лишить отдельных лиц высоких привилегий и исключительных условий, не оправданных и осужденных простыми людьми. Актуальность этого вопроса сейчас увеличивается тем, что предстоящей осенью съезд советских писателей не может и не имеет права обходить его».

 

Анонимное (Письмо 96370).

«В передовой статье газеты “Правда” за 10 мая 1954 г. есть дважды ссылка на принципы великого Ленина о советском аппарате.

Многие простые люди с нетерпением ожидают от партии и правительства введения действительно ленинских принципов в нашем государстве. Это положит конец излишествам, роскоши и разврату вышепоставленных людей, которые действительно больше чем обюрократились. Это не секрет, всем известно: зачем у нас выплачивается зарплата по 10–60 тысяч руб. в месяц (будь он академик, писатель или друг.), зачем закреплять за ними излишние транспортные средства и дачи? Откуда берутся жулики, головорезы, преступники, о которых писали в прессе, которых судили? Это дети лиц, не знающих пределов. Жены, дочери их только властвуют, а лица, которым присваивается высокая зарплата и др. излишества, являются членами таких семей.

Одной месячной зарплаты такого лица достаточно для того, чтобы выдать колхозникам по 20–50 руб. даже большого колхоза, чему они будут рады и будут работать как львы и стремиться к быстрейшему переходу к коммунизму.

Вспомним основные принципы великого Ленина — когда Ленину выписали зарплату на 100 руб. больше — сам Ленин отказался, вынес выговор за такие дела.

Почему не установить партмаксимума, т.е. такой зарплаты, которая необходима для самой хорошей жизни. Точно также обеспечивать их транспортом и дачами, но без излишеств.

Хотелось бы, чтобы этот вопрос дошел до товарищей Маленкова и Хрущева и подвергся обсуждению, ибо экономисты это дело запутают, они сами боятся потери излишеств».

 

Шерстюк (г. Полтава, ул. Ленина, 17. Письмо 188462/77).

«Сокращение расходов на содержание административно-управленческого аппарата по всем министерствам и ведомствам принесет, конечно, некоторую пользу, но сия палка о двух концах.

Большого эффекта в экономии — сокращение мелких винтиков, как счетоводы, бухгалтера, техники и прочий мелкий люд, получающий мизерную зарплату 300–400 рублей, вряд ли удастся достичь, хотя народная мудрость и говорит, что копейка рубль бережет. Но наряду с экономией этой копейки кое-где может получиться и немалый вред, так как сокращение работников учета из 3–4 единиц — одного, может создать почву к злоупотреблениям для нечестных людей.

Экономию нашему государству необходимо начать не с копейки, а с рубля, а потом можно и надо перейти и к копейке.

Все ответственные партийные и советские работники, кроме высоких ставок и зарплаты, получают второй такой же оклад, называемый “бытовые”. Выходит, что даже их высоких ставок зарплаты не хватает для прожиточного минимума, поэтому им дали еще “бытовые”, а как же нам, получающим 300–400 рублей, составить свой прожиточный минимум?

Вот здесь и можно сэкономить рубль. Всем, даже маленьким руководящим работникам, представлен легковой автотранспорт для служебных поездок, а используется для поездки жен на базар, для подвозки руководящих товарищей на работу и с работы — он, как мы, не может пешком или в трамвае, для поездок отнюдь не служебного порядка на дачи, за город, к морю, приятелям и т.п.

Во всех трех случаях бензин расходуется государственный. Вот здесь и можно сэкономить рубль.

Чрезмерно раздуты штаты партийного и советского аппарата: обком партии и облисполком имеют аналогичные сектора и занимаются одним и тем же делом — пишут бумаги по одному и тому же вопросу, первый в адрес райкомов, а второй — райисполкомов, а ставки зарплаты этих ответственных “писарей” весьма приличные. Вот здесь и можно сэкономить рубль!

Военнослужащим офицерского состава кроме приличных ставок денежного содержания по должностям выплачиваются приличные суммы денег еще и за воинское звание. К чему это? В результате в семье у них появляются барские замашки. Жены, имея даже специальность, не работают, да еще и содержат прислугу, а дети растут барчуками. Вот и здесь можно сэкономить рубль.

Также следует уменьшить размер персональных пенсий и за выслугу лет в армии и увеличить мизерный размер пенсий для простых смертных. Видимо, и здесь можно сэкономить рубль.

Существенно сократить назначение Сталинских премий, выплачивая таковые только за изобретения и достижения в науке и технике, создающие и способствующие накоплению материальных ценностей для Родины, а не балеринам за дрыганье ножкой. Вот здесь и можно и надо сэкономить рубль.

Вот эти мероприятия необходимо провести в первую очередь».

 

Ш. Борисенко (г. Смоленск, Б. Советская, д. 20/3, кв. 20. Письмо 190238).

«Всем известно, как остро ставится у нас в стране вопрос о режиме экономии, о борьбе с излишествами и расточительством государственных средств.

Совершенно непонятно, почему же у нас еще есть и такой порядок оплаты, когда за работу, сделанную один раз, оплата продолжается чуть ли не бесконечно.

В результате такой несправедливости, из-за преступной халатности и пренебрежения государственными интересами стали плодиться миллионеры-частники, не знающие счета своим деньгам, строители и владельцы тысячных дач “за зелеными заборами”, не знающие предела прихотям своих жен.

Рабочий средней квалификации, средний служащий может заработать миллион рублей примерно за 100 лет, т.е. для этого нужен труд не менее чем трех поколений. И вдруг оказывается, что тут же рядом с нами, люди получают миллион и даже более за посредственный труд, на который может быть затрачено в лучшем случае два-три месяца.

Миллионерами стали многие писатели, драматурги, певцы и артисты и другие люди так называемых “свободных” профессий. Став миллионерами, некоторые из них потеряли всякое желание к работе, превратились в рантье, живут только за счет переизданий, не создавая ничего нового. Мне кажется, что во многих случаях избыток средств да еще отсутствие должной моральной устойчивости и приводят к таким уродливым явлениям, как это было с писателем Н. Виртой и некоторыми другими.

Народ очень уважает и ценит своих писателей, артистов, певцов. Но владелец миллионной чековой книжки, сам может быть того не замечая, становится все более далеким от интересов народа.

Много также говорится в народе о слишком щедром премировании, существовавшем у нас в течение ряда лет, за участие в спектакле или балете, за участие в кинокартине, за написание художественной книги и т.д. Ведь этот труд и так весьма хорошо оплачен, а тут еще к миллионам прибавляются десятки и сотни тысяч без какого-либо дополнительного труда. Спрашивается, куда же девать эти “бешеные деньги” как не на роскошь, излишества, кутежи в ресторанах, на роскошные дачи или золотые украшения для жен?

Прошу Вас не понять это как какое-то противопоставление группы работников свободных профессий остальной массе трудящихся и не то, чтобы писателя уравнять с чернорабочим. Речь лишь идет о необходимости уничтожения возможностей, при которых получаются миллионеры-частники. Давно пора пересмотреть устаревшее положение об авторском праве, но мне кажется, что вопрос следовало бы поставить несколько шире, а именно:

Решением Правительства установить строгий порядок оплаты за каждую работу только один раз. В этом направлении и следует пересмотреть положение “Об авторском праве”, чтобы не было никаких повторных отчислений от постановок пьес, инсценировок, переизданий, переводов, либретто для кино. Сдал продукцию и получи за нее, а потом делай новую, а не надейся, что бесконечные переиздания будут приносить бесконечные доходы.

Государственному контролю или какому-либо другому органу брать на учет и проверять все выплаты крупных сумм отдельным лицам, причем проверять не формально.

Следовало бы как-то напомнить об ответственности и тем, кто производит непосредственно эти выплаты».

 

Тульнов (Москва, Слободской пер., д. 1/3, кв. 9. Письмо 184701/0).

«Вся основная масса советских людей честно трудится и получает за свои труды скромную оплату, а на ее теле возникают у нас паразитические элементы. Может ли у нас, строящих коммунистическое общество, существовать колоссальная разница в материальной обеспеченности отдельных граждан? Я думаю, что не должно быть этого. Однако, это имеет место. Хочется напомнить о расхищении казны путем выплаты “за звания” по Министерству вооруженных сил и выплаты “персональных надбавок” в других министерствах. Все это введено значительно позже окончания войны, т.е. когда стали иметь место снижение цен и общее поднятие материального благосостояния всех слоев населения. Эти выплаты резко разделяют людей нашей страны по материальному обеспечению, не принося видимой пользы делу. Например, люди, получающие персональные надбавки (начальники отделов, управлений и т.п.) от этого не стали работать лучше, они работают также, если не хуже, как работали до получения этой надбавки.

Надо навести порядок в нашей стране в вопросе зарплаты».

 

Журавлев (Москва Е-77, 10-я Парковая ул., д. 3, кв. 7. Письмо 186603/22).

«Среди многочисленных материалов, публикуемых “Литературной газетой” в порядке подготовки ко Второму съезду писателей Советского Союза, нередко встречаются высказывания, замечания о высоких гонорарах, заработках отдельных “маститых” писателей. Но высказывания эти робкие и остается от них привкус какой-то обиды, жалобы “одних” на то, что их заработки не столь высоки, как у “других”. Никто ни разу не назвал конкретной суммы гонорара того или иного писателя и потому все эти разговоры беспредметны, не достигают цели.

Сколько лет нужно работать знатным мастерам производства, сельского хозяйства, учителям, врачам, чтобы их заработок достиг среднего дохода среднего писателя (а таких много!), музыканта-композитора, киноартиста.

Не приведут ли (а, по-моему, уже кое-где привели) высокие доходы небольшой группы избранных деятелей литературы, искусства к некоторому разделению (отделению их) от остальной массы советского общества? Разве не члены семей (имеющих явно избыточные доходы) заполняют залы дорогих ресторанов, коктейль-холлов и иногда занимают скамьи подсудимых?»

 

Губиев К.Т., главный инженер Ереванского кабельного завода, член КПСС с 1932 года (г. Ереван, ул. Баграмяна, 5, кв. 6. Письмо 189720).

За последнее время наряду с подлинными учеными, которые создают и претворяют в жизнь все то, что способствует бурному росту во всех отраслях промышленности и сельского хозяйства, появилось много так называемых кандидатов и докторов всяких наук, сумевших получить эти почетные и обязывающие звания не по своим делам, а по умению обделывать дела.

Такие примеры на страницах вашей газеты приводились, когда защищают диссертации, не приносящие реальных плодов нашему социалистическому хозяйству, а только — для получения звания и личных выгод.

Пора резко и со всей силой пресечь эти недостойные для нашей советской действительности факты.

Я считаю, что надо организовать государственные комиссии для проверки всех кандидатов и докторов наук с тем, чтобы с позором лишить этих почетных званий людей, не давших реальной пользы государству. Хватит издеваться над наукой.

Или вот другой пример из действительности. Если в институте читает лекции опытный, знающий специалист, он получает значительно меньше кандидата или доктора наук, хотя последний знает и читает данную дисциплину даже значительно хуже. Выходит, что получают не по заслугам, а за звания.

На производстве иной порядок. Если на данной машине утверждены нормы и расценки по выпуску изделий, то независимо от того — рабочий имеет III или, скажем, V разряд, он получает по тем же расценкам столько, сколько выпустил продукции. То есть по заслугам, а не разрядам.

Спрашивается, почему существует такая уродливость в высших учебных заведениях! Пора уничтожить это явление в корне».

 

Анонимное (Письмо 182556).

«Подходит время единовременной выдачи служащим учреждений % за выслугу лет. Надо сказать, что огромные средства подлежат к выдаче. Какой-нибудь рядовой работник должен будет получить 3–4 тысячи рублей. Сразу к одной получке! Давным-давно надо было бы прекратить эти выдачи, так как сотрудники получают и так большие оклады.

К примеру: я получаю зарплату 1600 р. плюс пенсию за выслугу лет 800 руб. — 2400 р. и плюс % = 4800 руб., итого я получу в ноябре сразу — 7200 р. Это же просто само государство нас балует.

Я еще понимаю, кто там работает в шахтах, во вредном производстве, ну а мы, чиновники, сидящие за бумагами, зачем получаем столько, почти ни за что такую уйму денежных средств? Пора прекратить это разбазаривание».

 

Казанцев, Ешелкин, Глаголев, сотрудники «Уралалмаз» (пос. Кусья, Молотовской обл., Чусовского района. Письмо 171609).

«На должность начальника отдела кадров управления “Уралалмаз” в августе 1952 года прибыл некто Ильин П.Я., который является родственником начальника Управления “Уралалмаз” т. Мальгина. С первых дней пребывания в “Уралалмазе” новому начальнику отдела кадров были созданы особые условия для работы. Под квартиру Ильину было отведено полдома, в то же самое время основные инженерно-технические работники по нескольку лет проживали в общежитиях, в служебных помещениях, в “гостинице”. Новому начальнику отдела кадров был установлен персональный оклад и 100 % надбавка к окладу за выслугу в алмазной промышленности. По существующему положению для получения 100 % надбавок за выслугу необходимо проработать в алмазной промышленности не менее 6 лет.

Не обижает своего родственника начальник Управления и при распределении ежемесячных премий, за выполнение программы обычно основные инженерно-технические работники управления получают 10–25 % месячного оклада премии, а Ильин не менее 100 % оклада. При месячном окладе в 2000 руб. Ильин в течение с 1.VII-52 г. по 1/IX-54 г. переполучил и незаконно присвоил: 26х2000 — 52 000 руб. В системе “Уралалмаз” “деятелей” типа Ильина можно встретить немало.

В среднем один сотрудник управления ежемесячно получает 4–5 тысяч рублей. Необходимо отметить, что все предприятия “Уралалмаз” в течение года работают только 6 месяцев, а остальное время стоят на консервации.

Сотрудники управлений в течение полугода скучают от безделья. Для уменьшения административно-хозяйственных расходов и, следовательно, для уменьшения себестоимости добываемой продукции, следовало бы:

Сократить управление «Уралалмаз» как совершенно ненужное промежуточное звено между управлением прииска и производством; пересмотреть в сторону уменьшения сильно завышенные месячные оклады управленческому аппарату; прекратить выплату за выслугу в алмазной промышленности процентных надбавок (вернее северных), которые имели свое значение в начальный период работы “Уралалмаз”».

 

Рыбко Л.Ф. (Минск, ул. Беломорская, д. 56. Письмо 163526).

«Прошу разъяснить, каково сейчас отношение партии к вознаграждению всех чинов администрации и правительства. Как партия относилась к этому вопросу в период революции и сейчас? Я сам лично был бы солидарен, если бы мой оклад, офицера Советской Армии, приравняли к окладу среднего рабочего».

 

Бундиряков П.С. (г. Сенгилей, Ульяновской обл. Письмо 169704).

«Прошу ответить на несколько вопросов, имеющих важное значение для нас престарелых инвалидов труда, поскольку получаемая нами пенсия не обеспечивает прожиточного минимума.

Когда издан закон о размере пенсионного обеспечения инвалидов труда?

Не устарел ли закон и размеры обеспечения, в связи с изменениями стоимости жизни, с момента его издания?

Почему слишком большая пестрота размеров пенсионного обеспечения по ведомствам и министерствам?

Не противоречит ли эта пестрота Конституции СССР, согласно которой все граждане равны в правах и перед законом?

Когда будет изменен закон о пенсионном обеспечении, обеспечивающий всем равные права (все категории рабочих и служащих)».

 

Нежданов Г.Н., библиотекарь (г. Молотов, Большевистская, д. 35, кв. 7. Письмо 153895).

«Трудно объяснимы резкие различия в пенсионном обеспечении отдельных категорий престарелых и инвалидов.

Семья, проживающая в сельской местности, связанная или не связанная с сельским хозяйством, имеющая в своем составе 3–4 несовершеннолетних детей, потерявших кормильца на войне, получает пенсию в 70–80 рублей; инвалид Отечественной войны III группы, проживающий в городе, получает пенсию 90 рублей, II группы — 300 рублей, независимо от состава семьи; семья убитого офицера получает пенсию 800–900 рублей и выше; подполковник, вышедший в отставку по возрасту, с установленной выслугой лет, получает пенсию 1500–1900 рублей, т.е. и тут разница выражается отношением 1:27».

 

Гелетка А.Я., член КПСС, жена военнослужащего (г. Умань, Черкасской обл., ул. Урицкого, д. 29. Письмо 176387).

«К магазину подкатила новая “Победа”. Водитель — молодой, цветущий здоровый человек, зашел в магазин за покупками.

“Это пенсионер” — заговорили стоявшие возле магазина люди.

И действительно, это был майор, недавно уволенный в запас, с пенсией 3050 руб., ему — 50 лет. Как он сам признает, он мог бы еще лет десять служить в армии или работать на производстве. Но, обеспечив ему такую огромную пенсию (ведь это три оклада инженера), его, вполне здорового человека, как бы признали нетрудоспособным и обрекли на безделье.

А вот другой пример — подполковник в запасе, получая такую же непомерно большую пенсию, раздул свое личное хозяйство, систематически пьянствует, разлагающе действует на окружающих.

Таких примеров, даже в небольшом городе, можно привести десятки.

Просто диву даешься — как это в нашем государстве трудящихся, где все трудоспособные обязаны работать по своим способностям, как бы специально порождается каста здоровых бездельников, обеспеченных народными средствами и сверх всякой меры.

Возникает вопрос — насколько правильное такое положение? Может быть, правильнее было бы обеспечить военнослужащих, увольняемых в отставку или в запас, достигших определенного возраста (напр., не менее 45–50 лет) пособием-пенсией в 1000–1500 руб., вполне достаточной для нормальной жизни и в то же время предупреждающей развитию дурных, чуждых советским нравам наклонностей.

В то же время, мне кажется, было бы правильно обеспечить каким-то минимумом и тех, увольняемых в запас офицеров, которые были призваны в армию во время войны с различных гражданских работ и уже имеют предельный для их положения возраст, хотя бы они и не выслужили 25 или 20 лет.

А то ведь до смешного доходит, когда такого пожилого человека, чтобы дотянуть до 40 % назначают на неподходящие должности, перебрасывают с места на место в связи с оргмероприятиями, что обходится дорого и государству, дает мало пользы для армии, и вряд ли удовлетворяет самого военнослужащего.

Вопрос о пенсиях военнослужащим следует пересмотреть».

 

Зав. отделом писем «Правды» (Подпись) (И. Кирюшкин)

Сводку составил (Подпись) (Н. Будаков)

 

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 59. Л. 111–124. Подлинник.


Назад
© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация