Секретно
Таки эд-Дин посетил нашу миссию с протокольным визитом.
Извинившись, что не мог прийти раньше, он разъяснил, что только вчера
нанес официальный визит министру иностранных дел Ливана Филиппу Такла.
На мой вопрос, как долго он намерен пробыть в Бейруте, Таки эд-Дин
ответил, что имеет двухмесячный отпуск, но не уверен, вернется ли в
Москву, так как ходят слухи, что его хотят заменить. Что касается его
лично, то он, конечно, предпочитает остаться в Москве, так как пост
министра в Советском Союзе, по его мнению, наиболее ответственный и
почетный.
Продолжая развивать далее эту мысль, Таки эд-Дин заявил, что он считает
большой своей заслугой то, что за время пребывания в Москве он сумел
внушить ряду находящихся у власти политических деятелей Ливана
необходимость изменения отношения к Советскому Союзу и порочность
безоговорочного следования в фарватере политики так называемых «западных
демократий». Информация, посылаемая им из Москвы, как правило объективно
отражала советскую действительность, направленность советской внешней
политики и действительно мирные устремления советского народа.
Во всем этом, продолжал Таки эд-Дин, решающую роль играли не его
симпатии к «коммунистическому строю», а его ливанский патриотизм, так
как он прекрасно понимает, что в случае возникновения новой войны,
независимо от ее исхода, в первую очередь пострадают арабские страны, а
в их числе и Ливан.
Я заметил Таки эд-Дину, что в газете «Аль Хайят» за 15/V-1950 г. была
помещена аннотация с якобы им присланного в МИД Ливана рапорта, в
котором он предлагал ливанскому правительству отказаться от ориентации
на США и Англию и занять позицию равного отношения ко всем великим
державам.
Таки эд-Дин подтвердил факт присылки такого рапорта и заявил, что,
насколько ему известно, газета «Аль Хайят» получила его копию от одной
из ливанских миссий в латино-американских странах (в практике МИД Ливана
имеет место рассылка по миссиям копий наиболее важных документов).
Касаясь самого содержания указанного выше рапорта, Таки эд-Дин сказал,
что он (рапорт) не является случайным явлением, что в Москве он,
сирийский посланник Зейнеддин и египетский посланник Биндари-паша
договорились о совместной линии поведения в вопросе об отношении
арабских государств к Советскому Союзу. Чтобы убедить меня в
правильности им сказанного, он просил меня сравнить содержание его (Таки
эд-Дина) рапорта с заявлением Биндари-паши в Каире, заявлением Давалиби
и выступлением лидера «Братьев-мусульман» — Мустафы Сбаи. Во всех
перечисленных выше случаях проводится одна и та же мысль — отказ от
предпочтительного отношения к «западным демократиям». К сожалению, все
эти выступления, горячо принятые и поддержанные арабской
общественностью, определенными советскими кругами были восприняты с
недоверием.
Я заметил Таки эд-Дину, что мне неизвестно, на основании каких данных он
делает подобного рода обобщения, приписывая «определенным советским
кругам» недоверие к его рапорту, заявлению Биндари-паши, Давалиби и
т.д., но что касается меня лично, то я считаю, что заявление Давалиби,
получив широкий положительный отклик во всех слоях сирийского народа и
общественности арабских стран, не было поддержано правительством и
Учредительной Ассамблеей Сирии, в связи с чем Давалиби в конечном счете
должен был уйти в отставку. Кроме того, многие газеты в свое время
указывали, что выступление Давалиби было своего рода маневром,
рассчитанным на противодействие англо-американскому нажиму в вопросе о
заключении мирного договора с Израилем.
Таки эд-Дин ответил, что не исключает и определенных «корыстных» целей в
выступлении Давалиби, но не видит ничего плохого в том, что «угроза»
сближения Сирии (или Ливана) с Советским Союзом может умерить
империалистические аппетиты американцев. Поэтому все, кто против
американцев, все те, кто видят угрозу потери национальной независимости
вследствие расширения американской экспансии, ориентируются на Советский
Союз, в лице которого видят единственное препятствие, могущее сдержать
натиск США.
С другой стороны, независимо от сопротивления американцам, сближение с
Советским Союзом действительно выгодно арабским странам, свидетельством
чему могут явиться советско-египетские торговые отношения. Все сказанное
выше в отношении выступления Давалиби в равной степени может быть
отнесено как к нему лично, так и к Биндари-паше.
Людям его поколения (Таки эд-Дин считает себя представителем нового
поколения политических деятелей) совершенно ясно, что сближение с
Советским Союзом и улучшение отношений с ним, является основным условием
сохранения независимости Ливана, но он прекрасно понимает, что еще не
пришло время коренной переориентации внешней политики арабских стран,
хотя признаки «прояснения умов» у многих государственных деятелей уже
налицо и об этом может свидетельствовать ответ ливанского правительства
на ноту Трюгве Ли.
Указав Таки эд-Дину, что ответ ливанского правительства составлен в
очень туманных и неконкретных выражениях и из него очень трудно понять,
присоединяется Ливан к решению членов Совета Безопасности или нет, я
спросил, как сам Таки эд-Дин нашел этот ответ.
Таки эд-Дин ответил, что уже сам факт уклончивого и неясного по
содержанию ответа свидетельствует о том, что ливанское правительство не
последовало безоговорочно за США и Англией, а, по имеющимся у него
сведениям, ответ ливанцев следует рассматривать только как отрицательный.
В заключение беседы Таки эд-Дин еще раз подчеркнул свою роль в
укреплении дружественных отношений между Советским Союзом и Ливаном и
заявил, что надеется, что МИД СССР оценит его деятельность на посту
посланника Ливана в Москве.
Поверенный в делах В. Хангулов
АВП РФ. Ф. 0106. Оп. 9. П. 12. Д. 5. Л. 80—83.
Назад