Фонд Александра Н. Яковлева

Архив Александра Н. Яковлева

 
СОВЕТСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ. 1949-1952
Документ №4

Ответы предстедателя Совета министров СССР Сталина И.В. на вопросы генерального европейского директора американского агентства "Интернэшнл Ньюс Сервис" г-на Кингсбэри Смит1 относительно возможности заключения паккта мира между правительствами СССР и США

24.01.1949
Первый вопрос. Будет ли Правительство СССР готово рассмотреть вопрос об опубликовании совместной с Правительством Соединенных Штатов Америки декларации, подтверждающей, что ни то, ни другое правительства не имеют намерения прибегнуть к войне друг против друга?

Ответ. Советское правительство готово было бы рассмотреть вопрос об опубликовании такой декларации.

Второй вопрос. Будет ли Правительство СССР готово провести совместно с Правительством Соединенных Штатов Америки мероприятия, направленные к осуществлению этого Пакта Мира, такие как постепенное разоружение?

Ответ. Разумеется, Правительство СССР могло бы сотрудничать с Правительством Соединенных Штатов Америки в проведении мероприятий, которые направлены на осуществление Пакта Мира и ведут к постепенному разоружению.

Третий вопрос. Если правительства Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства и Франции согласятся отложить создание сепаратного западногерманского государства до созыва сессии Совета Министров Иностранных Дел, посвященной рассмотрению германской проблемы в целом, будет ли Правительство СССР готово снять ограничения, которые были введены советскими властями в отношении коммуникаций между Берлином и западными зонами Германии?

Ответ. При соблюдении Соединенными Штатами Америки, Великобританией и Францией условий, изложенных в третьем вопросе, cоветское правительство не видит препятствий для отмены транспортных ограничений, с тем, однако, чтобы одновременно были отменены транспортные и торговые ограничения, введенные тремя державами.

Четвертый вопрос. Будете ли Вы, Ваше Превосходительство, готовы встретиться с Президентом Трумэном в каком-либо обоюдно-приемлемом месте для обсуждения возможности заключения такого Пакта Мира?

Ответ. Я и раньше заявлял, что против встречи нет возражений.

2 февраля 1949 г.

ГОСПОДИНУ КИНГСБЭРИ СМИТУ2, ГЕНЕРАЛЬНОМУ ЕВРОПЕЙСКОМУ ДИРЕКТОРУ АГЕНТСТВА «ИНТЕРНЭЙШНЛ НЬЮЗ СЕРВИС»

Париж

Вашу телеграмму от 1 февраля получил.

Я благодарен президенту Трумэну за приглашение в Вашингтон. Приезд в Вашингтон является давнишним моим желанием, о чем я в свое время говорил президенту Рузвельту в Ялте и президенту Трумэну в Потсдаме. К сожалению, в настоящее время я лишен возможности осуществить это свое желание, так как врачи решительно возражают против моей сколько-нибудь длительной поездки, особенно по морю или по воздуху.

Правительство Советского Союза приветствовало бы приезд президента в СССР. Можно было бы организовать совещание в Москве или в Ленинграде, или в Калининграде, в Одессе или в Ялте? — по выбору президента, если, конечно, это не противоречит соображениям удобства президента.

Если, однако, это предложение встретит возражение, можно было бы устроить встречу в Польше или в Чехословакии, — по усмотрению президента.

С уважением

И. СТАЛИН

«Известия», 3 февраля 1949 г.

ГЕНЕРАЛИССИМУСУ ИОСИФУ СТАЛИНУ

Кремль, Москва

Ваше Превосходительство,

Официальный представитель Белого Дома Чарльз Росс3 сегодня заявил, что президент Трумэн был бы рад иметь возможность совещаться с Вами в Вашингтоне. Будете ли Вы, Ваше Превосходительство, готовы поехать в Вашингтон для этой цели. Если нет, то где бы Вы были готовы встретиться с президентом.

С глубоким уважением

Кингсбэри СМИТ,

генеральный европейский директор

агентства «Интернешнл Ньюс Сервис»4

«Известия», 3 февраля 1949 г.

[Приложение I]

ЗАЯВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО СЕКРЕТАРЯ США Д. АЧЕСОНА НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ ОБ ОТВЕТАХ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА МИНИСТРОВ СССР И.В. СТАЛИНА НА ВОПРОСЫ АМЕРИКАНСКОГО ЖУРНАЛИСТА КИНГСБЭРИ СМИТА

2 февраля 1949 г.

Я полагаю, что, за исключением сохранения нашей нации и наших свобод, нет вопроса более существенного для американского народа, чем сохранение мира. Я говорю это потому, что этот вопрос является для Америки не только основным, но и священным, и ни наш народ, ни наши представители не будут вести международно-политическую игру по вопросу, имеющему такое большое значение. Надежды сотен миллионов людей во всем мире сосредоточены на сохранении мира. Ни один человек с чистой совестью не будет играть этими надеждами, повышать и понижать их с целью использования их для каких-либо маневров.

Имея в виду эти замечания, я хочу говорить об этих вопросах и ответах совершенно откровенно и совершенно реалистически.

Первый из них гласит: «Будет ли правительство СССР готово рассмотреть вопрос об опубликовании совместной с правительством Соединенных Штатов Америки декларации, подтверждающей, что ни то ни другое правительства не имеют намерения прибегнуть к войне друг против друга?»

Ответ гласит, что «cоветское правительство готово было бы рассмотреть вопрос об опубликовании такой декларации».

Я признаю, что нахожу этот ответ озадачивающим. И Советский Союз, и Соединенные Штаты, как и все другие члены Организации Объединенных Наций, дали самые торжественные договорные обязательства не вести войны друг против друга. Я хотел бы освежить вашу память. Параграфы 3-й и 4-й статьи 2-й Устава Организации Объединенных Наций гласят: «Все члены Организации Объединенных Наций разрешают свои международные споры мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир и безопасность и справедливость. Все члены Организации Объединенных Наций воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или ее применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с целями Объединенных Наций».

Президент Соединенных Штатов в своей речи, произнесенной при вступлении на свой пост, заявил, что политикой его правительства и народа Соединенных Штатов является оказание неуклонной поддержки Организации Объединенных Наций. Он не сказал, что он готов рассмотреть вопрос о таком заявлении. Он сделал его. Поэтому, как я сказал, данный ответ является озадачивающим. Поскольку это касается обязательства, поскольку это касается слова, данного самым торжественным образом, я думал, что мы давно прошли тот этап, когда такой ответ кажется необходимым.

Вопрос номер 2: «Будет ли правительство СССР готово провести совместно с правительством Соединенных Штатов Америки мероприятия, направленные к осуществлению этого Пакта Мира, такие, как постепенное разоружение?»

Ответ гласит «Разумеется, правительство СССР могло бы сотрудничать с правительством Соединенных Штатов Америки в проведении мероприятий, которые направлены на осуществление Пакта Мира и ведут к постепенному разоружению».

Слово «разумеется» означает «по характеру вещей», а характер вещей в последние три года с момента окончания военных действий не был такой, чтобы поощрять надежду на сотрудничество, о котором говорится в этом ответе. Члены Организации Объединенных Наций с момента составления первого проекта Устава считали, что надежда на разоружение требует не только доверия и гарантий, которые будут результатом прочных и справедливых мирных урегулирований, но также и осуществления всей системы сохранения международного мира, которая предусматривается в Уставе Организации Объединенных Наций.

В самом деле, сама структура Устава основана на этих предположениях. Соединенные Штаты, далекие от того, чтобы даже в каких-либо технических вопросах отказываться от выполнения этого условия, первыми после последней войны провели демобилизацию, которая была не постепенной, а ускоренной. Наша страна распустила самые крупные вооруженные силы, которые когда-либо были созданы в мире.

Кроме этого, наше правительство вместе с другими правительствами, представленными в Совете Безопасности, за несчастливым исключением Советского Союза, напрягло все усилия для того, чтобы реализовать те параграфы и статьи Устава ООН, которые преследовали цель, во-первых, мирного урегулирования споров и, во-вторых, создания международных сил, способных придать власть Организации Объединенных Наций.

Применение вето сорвало первое усилие. Обструкция Советского Союза в военных комитетах сорвала второе усилие.

Соединенные Штаты пошли еще дальше. В комиссии Организации Объединенных Наций по контролю над атомной энергией они проявили инициативу в попытке установить международный контроль над самым разрушительным оружием и над самой разрушительной силой, которые были когда-либо открыты человеком.

Но и здесь опять-таки эти попытки многих стран были сорваны советскими действиями — сорваны так явно, что комиссия была вынуждена доложить Генеральной Ассамблее, что она оказалась не в состоянии выполнить свою задачу. Во время дебатов на сессии Генеральной Ассамблеи советская делегация совершенно ясно дала понять, что она не будет участвовать ни в каких соглашениях, которые будут предусматривать установление эффективного международного контроля над атомной энергией.

Я сейчас упоминаю об этом не для того, чтобы принять участие в полемике, которой я сейчас не интересуюсь, но для того, чтобы указать, что другие страны не встретили и имеют мало оснований надеяться встретить сотрудничество, о котором говорится в этом ответе. Это, безусловно, так, если настоящее можно рассматривать как результат прошлого.

Теперь я хотел бы, нарушая порядок, остановиться на четвертом вопросе, так как он связан с первыми двумя вопросами. Четвертый вопрос гласит:

«Будете ли Вы, Ваше Превосходительство, готовы встретиться с президентом Трумэном в каком-либо обоюдно-приемлемом месте для обсуждения возможности заключения такого Пакта Мира?»

Ответ гласит: «Я и раньше заявлял, что против встречи нет возражений».

Теперь обратите внимание, что целью встречи должно было быть достижение соглашения, о котором я уже говорил, то есть рассмотрение проблемы издания декларации по вопросу, который уже является предметом торжественного договорного обязательства. Представитель Белого Дома, отвечая на вопросы, напомнил вам тот факт, что президент Трумэн во многих случаях заявлял, что он был бы рад, если бы премьер Сталин посетил Соединенные Штаты и посетил президента в Вашингтоне. Я уверен, что в этой связи вам ясно, — и если вам это неясно, я хотел бы сейчас сделать ясным, — что правительство Соединенных Штатов не будет обсуждать ни с какой страной никакой вопрос, непосредственно затрагивающий интересы других стран, без участия представителей этих других стран. Это не является новой или вызывающей удивление доктриной. Об этом заявлялось много раз. Я имею перед собой одно такое заявление, сделанное генералом Маршаллом 12 мая прошлого года, когда его спросили о конфиденциальной беседе между послом Смитом и министром иностранных дел Молотовым. Там есть две или три фразы, относящиеся к этому вопросу. Государственный секретарь Маршалл сказал:

«Генерал Смит не просил о каком-либо обсуждении общих вопросов или о каких-либо переговорах по общим вопросам. Мы по длительному горькому опыту знаем, что дают такие попытки. Наше правительство не имеет никакого намерения вступать в двусторонние переговоры с cоветским правительством по вопросам, затрагивающим интересы других правительств. Обсуждение любых предложений по урегулированию неразрешенных вопросов, которые cоветское правительство может иметь в виду, должно, само собой разумеется, вестись в организации, ответственной за разрешение этих вопросов».

Возвращаясь к вопросу об этой встрече, нужно сказать, что сегодня утром мы были свидетелями дальнейшего развития событий. Был задан новый вопрос и дан новый ответ. Из этого обмена телеграммами мы узнаем, что премьер Сталин, к сожалению, по состоянию своего здоровья не может прибыть в Вашингтон, так как он не может путешествовать по морю или воздуху. Таким образом, кажется, что он прочно прикреплен к земле. Из этого ответа, кажется, можно сделать тот вывод, что президент Соединенных Штатов должен в четвертый раз объехать полмира, чтобы встретиться с премьером Сталиным, и на этот раз сделать это для того, чтобы поговорить с ним по вопросу настолько расплывчатому, что по нему нельзя даже сделать конкретного заявления. Я думаю, что этим можно закончить комментарии по данному вопросу и ответу.

Третий вопрос и ответ, на которых я останавливаюсь в последнюю очередь, гласят следующее:

Вопрос: Если правительства Соединенных Штатов Америки, Соединенного Королевства и Франции согласятся отложить создание сепаратного западногерманского государства до созыва сессии Совета министров иностранных дел, посвященной рассмотрению германской проблемы в целом, будет ли правительство СССР готово снять ограничения, которые были введены советскими властями в отношении коммуникаций между Берлином и западными зонами Германии?

Ответ: При соблюдении Соединенными Штатами Америки, Великобританией и Францией условий, изложенных в третьем вопросе, cоветское правительство не видит препятствий для отмены транспортных ограничений, с тем, однако, чтобы одновременно были отменены транспортные и торговые ограничения, введенные тремя державами.

Эти вопрос и ответ являются единственными из четырех, имеющим отношение к разногласиям между cоветским правительством и западными державами. Поэтому они являются самыми интересными из всех четырех. Я должен сделать вам очень короткий обзор положения, из которого они возникают. Вот уже более шести месяцев протесты трех западных держав против незаконной блокады Берлина являются предметом самых серьезных обсуждений. Обсуждения велись в Москве между послами и советскими властями. Затем этот вопрос был передан на рассмотрение военных губернаторов в Берлине. В обоих местах обсуждения не привели ни к чему. Тогда этот вопрос был передан на рассмотрение Совета Безопасности в Париже. Совет Безопасности предложил решение этой проблемы, решение, которое было поддержано девятью голосами из 11 голосов Совета Безопасности, но не получило силу из-за советского вето. Этот вопрос все еще стоит на повестке дня Совета Безопасности.

В течение всего этого времени cоветское правительство указывало как на причины на технические трудности, мешающие транспорту, затем было заявлено, что причиной является то, что блокада необходима для защиты экономики советской зоны от результатов денежной реформы в западной зоне.

Вопрос об отсрочке создания западногерманского правительства действительно возник во время московских переговоров. Но еще большее значение имеет то, что после того, как вопрос возник, он был снят Советским Союзом в качестве условия снятия блокады по причинам, которые так полно изложены в Белой книге Соединенных Штатов по этому вопросу. Летом прошлого года, когда велись эти переговоры, западногерманское правительство не было создано. Его создание не было неизбежным. В течение месяцев, которые прошли после этого, оно еще не было создано, и тем не менее в течение всего периода блокада продолжалась. Подготовительная работа для создания этого западногерманского правительства продолжалась и продолжается как работа, необходимая для выполнения обязательств трех западных держав. Три западные державы подчеркивали и снова и снова повторяли Советскому Союзу, что их соглашения в отношении Западной Германии ни в каком смысле не исключают соглашения о Германии как о целом. В самом деле, они указывали на то, что эта работа облегчает соглашение о Германии в целом, и, как я сказал, они снова и снова подчеркивали, что то, что они имеют в виду, и то, что они делают, носит чисто временный характер и предпринимается, пока нет такого соглашения о Германии в целом.

В течение всех этих месяцев три западные державы терпеливо и настойчиво пытались разрешить трудности, которые выдвигались cоветским правительством как причины блокады.

Что касается второго пункта в этом ответе, сделанном премьером Сталиным, — он ожидает, что если советские ограничения будут сняты, то ограничения, введенные западными державами, также будут сняты, — то этот пункт был ясен с самого начала. Правительства западных держав всегда заявляли, что если cоветское правительство разрешит нормальные сношения с Берлином и внутри Берлина, то контрмеры, принятые ими, конечно, будут отменены.

Есть много способов, которыми советское правительство могло сделать серьезное предложение с целью восстановить нормальные отношения между зонами и сношения с Берлином и внутри Берлина. Все каналы открыты для любых предложений, преследующих эту цель. Соединенные Штаты вместе с другими западными оккупирующими державами будут, конечно, внимательно изучать всякое предложение, преследующее цель разрешить берлинскую проблему и соответствующее их правам, обязанностям и обязательствам как оккупирующих держав. Как я сказал, все нормальные каналы открыты для этого. Я надеюсь, что вы не поймете меня превратно, когда я скажу, что, если бы я со своей стороны стремился дать заверения в серьезности целей, я бы избрал бы какой-нибудь другой путь, а не путь интервью для печати.

Разрешите мне закончить это заявление, как я начал его, словами о том, что заинтересованность Соединенных Штатов и всех сотен миллионов людей всего света в мире имеет такое большое значение, что вопросом о мире нельзя играть и его нельзя использовать в качестве инструмента в каком-либо международном политическом маневре. Соединенные Штаты не будут им так играть5.

The Department of State Bulletin. February 13. 1949. Vol. 20. P. 192.

[Приложение II]

ЗАЯВЛЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТА США Г. ТРУМЭНА НА ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ В СВЯЗИ С ОТВЕТАМИ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА МИНИСТРОВ СССР И.В. СТАЛИНА НА ВОПРОСЫ АМЕРИКАНСКОГО ЖУРНАЛИСТА КИНГСБЭРИ СМИТА

3 февраля 1949 г.

На вопрос корреспондента: «Дадут ли США какой-либо ответ на предложения г-на Сталина, сделанные в форме ответов на вопросы Кингсбэри Смита, европейского директора «Интернэшнл Ньюз Сервис»?

Президент ответил, что на этот вопрос был дан вчера после консультации с ним полный и ясный ответ государственным секретарем.

На следующий вопрос, вступило ли бы правительство США вместе с другими заинтересованными державами в переговоры с СССР относительно общего международного положения вне Организации Объединенных Наций, президент ответил отрицательно, добавив, что Дин Ачесон об этом также ясно сказал.

Отвечая на вопрос относительно встречи со Сталиным в Вашингтоне, президент заявил, что он пригласил Сталина посетить Вашингтон, когда они встретились в Потсдаме, и вновь повторил, что он будет рад видеть Сталина в Вашингтоне в любое время, когда тот сможет приехать.

Public Papers of the Presidents of the United States: Harry S. Truman. 1949. P. 127—129.


Назад
© 2001-2016 АРХИВ АЛЕКСАНДРА Н. ЯКОВЛЕВА Правовая информация